| 15.11.11 18:22 | Роман Березовский: «Когда стадион кричал «Молодцы!» после Ирландии, хотелось плакать» |
| Раздел: СТАТЬЯ ДНЯ | Автор:
referee | Рейтинг: 10.00 (1) Оценить | Хитов 666 |
После матча с Ирландией у Романа Березовского был повод прослезиться. Фото: REUTERS/Cathal McNaughton
За двадцать лет футбольной карьеры лидер подмосковных «Химок» и сборной Армении Роман Березовский дал тысячу интервью, но только Sports.ru рассказал все самое интересное. Благотворительность и любовь к большому теннису, литературные предпочтения и слезы после матча с Ирландией, домашние пирожки на базе национальной команды и избитый динамовский легионер, которого приходилось провожать до дома, – все это и кое-что другое в откровениях армянского ветерана.
Договориться об интервью с Романом Березовским почти невозможно. Высоченный вратарь будет лениво отвечать на звонки, едва слышно бормотать что-то про «завтра», а затем снова исчезнет. За тот месяц, что Sports.ru гонялся за лидером «Химок» и сборной Армении, Березовский успел пробить выезд в Сибирь, провести пару матчей при минусовой температуре и, наконец, завершить драматичный сезон-2011, по ходу которого одна из команд вратаря надирала зад сборной Марека Гамшика, а вторая улепетывала из Саранска и Ярославля со счетами вроде 0:6 и 1:4.
За пару часов до посадки на рейс до Берлина, куда Березовской летел из-за давних проблем со спиной, мы все-таки встретились.
Людей пугаю
Выпрыгнув из черной, как грязный снег, «Ауди» Роман подбегает к станции метро «Крылатское» и тыкает в сторону торгового центра: «Дико хочется кофе, ты не против?» По пути извиняется: «Не собирался опаздывать, но сначала решил взять на интервью сына, а в потом передумал и рванул домой. Проводил его до двери и снова помчался сюда. Надеюсь, ты не очень замерз».
Протиснувшись в низкие двери кафе, Березовский сперва крутит головой по сторонам и едва не усаживается в самом центре просторного холла. Но в последний момент меняет решение: «Пойдем лучше в угол ― я и так не красавец, а после вчерашнего похода к врачу все лицо в каких-то волдырях. Вкололи мне что-то полезное для спины, и теперь хожу, людей пугаю. А в уголке нас не видно будет».
Усевшись, заказывает полудюжину профитролей и капучино, а затем жалуется на последнее путешествие «Химок» в 2011-м: «В Сибири у нас было два матча ― сначала с «Красноярском», мы выиграли. А затем через несколько дней была игра с «Сибирью», и здесь мы поплыли. Проиграли, в итоге, 1:2 ― так часто бывает в дальних поездках. На первый матч ты выходишь еще свеженький, готовый играть. А ко второму либо перегораешь, либо силы кончаются. Так что мы этот год закончили поражением».
Пока Березовский шептал про сибирский вояж, профитролей в округе стало значительно меньше. Подождав, пока ветеран проглотит и кофе, выуживаю из кармана диктофон и наблюдаю прекрасное: завидев врага, Березовский внезапно переходит на «вы», а через несколько предложений принимается за пересказ всех своих предыдущих встреч с журналистами. «У нашей команды есть потенциал», «Должны бороться за высокие места», «Молодой перспективный состав» и куча других заученных фраз, выливающихся на телезрителей каждые выходные во время послематчевых флеш-интервью.
На всякий случай, прячу диктофон подальше, жду пока вратарь снова перейдет на «ты» и начинаю кидаться вопросами. Отбиваясь, Березовский остается предельно внимательным и осторожным, но, по крайней мере, рассказывает парочку новых историй. Пусть и ближе к концу интервью.
Кайф
― «Химки» закончили год на 11 месте. Поясните для тех, кто не часто заглядывает на первую лигу ― это хорошо или плохо?
― Много чего произошло за этот год ― начинал один тренер, заканчивал другой. Были сложные моменты, в какой-то момент вообще провалились в яму. Потом немного выкарабкались за счет серии побед. Но все равно есть неудовлетворение таким местом, как и у любого спортсмена. До последнего надеялись, что сможем попасть в восьмерку. Но команде нужна была какая-то притирка, мы же в конце чемпионата играли совсем по-другому, появился настоящий коллектив. Я думаю, третью часть сезоны мы должны провести отлично.
― Застряв в середине таблицы, «Химки» умудрились пропустить чуть ли не больше всех. Как это возможно?
― Просто у нас случались такие матчи, как с «Мордовией», «Уралом», Ярославлем. «Мордовии» мы влетели 0:6 ― это произошло как раз тогда, когда я играл за Армению против сборной России в Питере. После матча узнал счет и даже не поверил сначала. А через два дня уже сам стоял против «Камаза» ― там три получил. С «Уралом» ― 4, с Ярославлем ― 5. Кошмар, конечно, настоящий был.
― Рады, что в этом году матчей больше не будет?
― Последние полтора месяца ― это сплошные гостиницы-перелеты-переезды, считанные дни дома, так что в этом плане чуть подустал и хочется сказать: «Вот, наконец-то, отпуск». Но в футбольном плане все равно есть чувство неудовлетворения, так что не буду говорить, что особенно рад окончанию года.
― Ваш последний выезд в Сибирь длился 6 дней. Игра в начале, игра в конце и целых четыре дня перерыва. Чем вы занимаете себя в это время?
― Раньше валялся в номере, а в последнее время начал практиковать походы в кинотеатры. Всех ребят собираю и тащу. В Красноярске смотрели «Драйв» и «Дом». Не особо впечатлили, честно говоря. Последний фильм, который мне понравился ― это «Криминальная фишка от Генри», не столько по сюжету, сколько по игре актеров. Да, и то не с первого раза. У меня в iPad фильмы хранятся, и иногда, когда делать нечего, пересматриваю что-то. «Криминальную фишку» как раз после второго просмотра распробовал.
― Прогулявшись по новостям по тэгу «Химки», можно выяснить, что говорите в клубе только вы. Причем часто. Вам это нравится?
― Ну, сказать, что получаю от интервью большой кайф, не могу. Для этого нужно находить время, соответственно, отнимать его у близких, домашних. Так что я все это со скрипом делаю. Единственный вариант ― это совмещать две эти вещи. Вот как недавно была фотосессия для одного армянского журнала ― мы с сыном гуляли по крылатским холмам, мячик друг другу кидали, я его на шее катал. И нас фотографировали. И с сыном провел время, и с прессой поработал. Но вообще я стараюсь держаться от журналистов подальше. Мне не нравится быть в центре внимания.
― Разве это не круто ― прогуляться по улице и увидеть свое лицо на обложке журнала?
― Может быть, и круто, не знаю. Но по-настоящему круто, когда ты можешь пожертвовать свои деньги для каких-то благ, усыновить ребенка, совершить какой-то хороший поступок.
― Похоже, вы много чего о себе никогда не рассказывали.
― Просто я считаю, что об этом не нужно говорить. Это уже получается какая-то реклама. Другой уровень.
― Хотя бы что-то одно.
― Один раз пришел в детский дом и купил детишкам вещей, которые им были нужны. Я спросил управляющих, берут ли они деньгами. Сказали, что это не так просто ― кучу бумажек нужно заполнить, каких-то квитанций. Поэтому просто узнал, какие вещи им требуется, съездил в «Ашан» и купил. Но больше не хочется говорить на эту тему ― весь кайф как раз в том, что об этом кроме тебя никто не знает.
Пирожки
― В этом году сборная Армения по-настоящему жгла. Жгли и вы. Как это вышло?
― Честно, какая-то метаморфоза произошла в головах наших ребят. Со второго тура, к сожалению. Проиграли первый матч, были очень закрепощены. Вторую игру с Македонией тоже начали так себе, но уже в середине тайма почувствовали мяч, поле, соперника и уверенность в собственных силах, и затем пошли только положительные моменты. Какое-то время нам, правда, была свойственна болезнь пропускать через минуту после забитого мяча ― так было с Македонией и в Питере со сборной России. А все остальное было отлично.
― После прихода в сборную России Дика Адвоката, все (журналисты) жалуются на то, что команда стала слишком закрытой. Как это работает в Армении?
― Там тоже стараются отгородить игроков от журналистов. Тренер определяет два дня перед играми, когда мы общаемся с прессой, а все остальное время ― тренировки и внутрикомандные посиделки. Недавно нам построили новую базу, на открытие которой приезжал Мишель Платини, и жить там стало очень комфортно, очень уютно. Два бильярдных стола, хороший фитнес, баня, бассейн, интернет в холле ― все это в нашем распоряжении. И в плане кухни теперь очень приятно стало, потому что в столовой работает женщина, которая мало того, что и так отлично готовит, за несколько дней до матча обычно балует нас какой-нибудь домашней стряпней ― вареньем, долмой, кюфтой, пирожками.
― Профитролями?
― Нет, профитролей не было (смеется).
― Победное шествие сборной Армении оборвалось в матче с Ирландией. Вы рассказали об этой игре почти все, но все же спрошу: где вы досматривали второй тайм?
― После того, как меня удалили, пошел в раздевалку ― сказали, что в проходе смотреть мне нельзя, хотя оставалось всего минут 10 до перерыва. В проходе висел маленький экран, стояли секьюрити, люди из федерации, еще кто-то. В раздевалке сполоснулся, дождался ребят. Пришли все убитые ― удаление, автогол… Первые пять минут просидели вообще в гробовой тишине, потом заговорил тренер. Сказал, что нужно продолжать играть, нужно в любом случае достойно завершить матч, потому что не все еще потеряно. Второй тайм я смотрел уже вживую, на трибуне ― меня втихую посадили за стекло, чтобы не было видно. Было очень тяжело, потому что все равно все до конца надеялись на лучшее. И главное, чувствовали в себе силы на это. А после игры не оставалось ничего, кроме как поблагодарить тренера, друг друга за весь отборочный цикл, пожать руки и обняться.
― Сколько раз вы пересматривали момент собственного удаления?
― В голове ― тысячу раз. Некоторые говорили, что, мол, Ирландию тащили из-за прошлой ошибки арбитра в матче с Францией. Я так не думаю. Эпизод с моим удалением был очень динамичным: мяч попал мне в грудь, но было провокационное движение руками с моей стороны. Хотя на самом деле я пытался нападающего этим напугать. Сейчас думаю, может, наоборот нужно было убрать руки вниз или не выбегать вообще. Со мной много говорили перед игрой и в клубе, и в сборной о том, что от меня многое зависит, что мне нужно будет спасать ― это отложилось в голове, поэтому я и побежал. А, может быть, стоило играть в своем стиле ― на линии ворот или даже за линей ворот (смеется). Выпрыгивая вперед. Но что случилось, то случилось.
― Самое несправедливое отношение арбитра к вам в карьере?
― В 90-х играли с «Аланией» во Владикавказе. Так меня судья тоже в концовке матча удалил, но только за нецензурную брань.
― «Я капитан команды, б..»?
― Не-не (смеется). Что-то крикнул на эмоциях, и влепили мне красную. Хотя на поле всегда все ругаются, мат сыпется со всех сторон. А услышали только меня. Но в те времена судьи полную анархию творили, так что об этом можно даже не вспоминать.
Чакветадзе
― У вас начинается отпуск. Уже есть идеи, как его провести?
― Точно не валяться на диване. Сейчас пара дней пройдет, и снова начнутся кроссы, упражнения, игра в любимый большой теннис. Я на него серьезно подсел ― лет пять назад начал и сейчас постоянно играю. Он мне и в футболе помогает. Вообще, когда много лет занимаешься одним видом спорта, он начинает надоедать, поэтому нужно уметь себя переключить. У меня никакого учителя по теннису не было ― самоучка. И напарников себе сам подбираю. В прошлом году играли с Андреем Степановым, футболистом, и Костей Дучником из Ярославля. Такая тройка у нас была, соревновались между собой между матчами и тренировками. В этом году в «Химках» появился тренер по селекции Дмитрий Кузьмичев, с ним несколько раз играли. Интересно очень. Правда, я больше ногами в теннис играю, если честно. Техники особой нет, поэтому выживаю за счет беготни. Бывает и в прыжке удары наношу, если покрытие позволяет (смеется).
― С кем-нибудь из теннисистов знакомы?
― Лично ― нет. Но часто вижу тренировки наших девушек ― Звонаревой, Чакветадзе. Они у нас в Крылатском какое-то время тренировались. Любимых у меня нет. В прошлом году нравилась Возняцки, сейчас появилась Квитова, очень сильный игрок. У мужчин я просто восхищен Джоковичем, который в неимоверной форме находится. Это, наверное, пик совершенства. Сегодня, кстати, думал, что познакомлюсь с Анной Чакветадзе ― мой товарищ у нее то ли разминку должен был проводить, то ли еще что-то такое, и позвал меня. Но у нее, как и у меня, аллергия высыпала, и она не пришла, к сожалению.
― Откуда у вас такие знакомые?
― Этот парень тоже из Армении. Я как-то раз увидел его, увидел, как он теннисом занимается. Заговорил по-армянски, он мне ответил. Так и познакомились (улыбается). Я тем же способом пытался с Галустяном познакомиться, но он, оказывается, армянским не владеет (смеется). Мы с ним в один фитнесс-клуб ходили.
Facebook
― Тренд последних лет ― массовый выход спортсменов в социальные сети. Какие отношения с интернетом у вас?
― Какое-то время был зарегистрирован в «Одноклассниках». Но столько вопросов писали, что я понял: просто физически не смогу всем ответить. А обижать никого не хотелось, так что, в итоге, совсем перестал туда заходить. А недавно появился в Facebook. Мне брат столько всего нарассказывал, что решил зарегистрироваться там. Но мне пока тяжеловато все это дается. После Ирландии пытался почитать, что болельщики пишут, но как-то не особо у меня это получилось. А что пишут футболисты, мне, честно говоря, не очень интересно. Столько был наслышан о твиттере Широкова, зашел, почитал, как он Игнашевича, по-моему, с каким-то юбилеем поздравлял. Рома хороший парень, у нас с ним всегда были добрые рабочие отношения. Хотя мне и не очень приятны некоторые его высказывания ― про тех же словаков, про колхоз. Для меня Рома ― это его гол «Порту», сумасшедший абсолютно. Другие красивые мячи. А не твиттер.
― Роман Широков читает газету «Ведомости». Что читаете вы?
― Целенаправленно какую-то определенную прессу не читаю. Бывает, жена какие-нибудь бульварные газеты купит или журналы женские вроде «ОК», «Star». Вот валяются дома, иногда беру полистать. А в дороге все больше детективы, они легко читаются. Но так себе книжонки, честно говоря. Последнее, что впечатлило из серьезной литературы ― это «Мир глазами Гарпа» Джона Ирвинга.
― Ваш идеальный выходной?
― Позаниматься в удовольствие каким-нибудь спортом, желательно теннисом. И чтобы у меня был хороший напарник, примерно моего уровня. Потом в бане попариться, с сыном посидеть и поговорить или в PlayStation с ним поиграться. Я недавно начал ― там миллионы игр, он постоянно что-то новое включает. И футбол в том числе. Я иногда даже без него беру джойстик и в футбол поигрываю. Но там «Химок» что-то нет, может, диск какой-то устарелый или я еще не разобрался. Нужно будет покопаться на днях. За себя хотелось бы сыграть.
Иглесиас
Уничтожив десерт, Березовский рассчитывается с официанткой и выбегает на улицу, обогнув кучку подростков в разноцветных шарфах ― не то «Арсенала», не то «Спартака», вытаращившихся на голкипера. Впереди ― дорога в аэропорт с небольшим отклонением от маршрута: «Хочу фильмов на iPad закачать, а сам не умею. На Горбушке помогут, так что надо бы туда заскочить». Планы рушатся, когда на съезде с Рублевского шоссе Березовский встревает в серьезную пробку ― где-то у перекрестка столкнулась пара букашек, движение прекратилось, а вокруг замелькали черно-белые жезлы. Повреждения обоих авто сводятся к паре царапин, но полицейские усиленно тянут время. Когда где-то сзади завопит-замигает скорая помощь, Березовский не выдержит: «Там человеку пипец, может быть, а вы уже полчаса копаетесь тут на пустом месте». Услышав то ли голкипера, то ли собственный здравый смысл, полиция прячет бумаги и уезжает прочь. Пробка рассасывается, скорая улетает, а Березовский приходит в себя и мчится в аэропорт ― ни на какую Горбушку времени уже не осталось. «Вот, кстати, и iPad, ― на очередном светофоре говорит он. ― Показать?»
― Показать.
― Я в последнее время просто подсел на нарды. У меня волнами все это проходит ― в какой-то период, как и все, в Angry Birds сидел, а сейчас уже даже смотреть на это не могу. Так что в дороге сейчас такая схема: книжка ― нарды, нарды ― музыка, музыка ― книжка.
― Музыка ― какая?
― Ой, да все подряд. Мне наш массажист закачивал. От попсы до Бон Джови, от Ace of Base до Басты (смеется). Моя любимая песня ― это Caruso Иглесиаса старшего, известная. Сейчас включу даже (берет в руки iPad ― прим. Sports.ru). Вот, кстати, моя страница на Facebook. Таш Саркисян написал недавно: «А ты настоящий Рома?» А я еще начинающий пользователь, у меня ни фотографий нет, ничего. Поэтому пришлось вспоминать, как познакомились, объяснять все. Не знаю до сих пор, поверил мне или нет, но добавил в друзья вроде (смеется). Болельщики пока не добавляются, просто не знают, что я там есть.
― Самая трогательное проявление болельщицкой любви в вашей карьере?
― Когда после Ирландии весь стадион нам хлопал, кричал: «Молодцы!», даже плакать захотелось. А в жизни ― чаще всего узнавали в Питере, когда играл за «Зенит», там и скидки всякие делали, и в ресторанах иногда бесплатно обслуживали. Но в Петербурге очень тяжело быть в центре внимания. Футболистов узнают везде, куча болельщиков «Зенита», поэтому я все это нелегко переносил. В Москве намного все спокойнее и проще. Просят иногда сфотографироваться и все. Или попинать мяч в нашем дворе с соседскими детьми. Мне это больше нравится, чем когда толпа на тебя налетает.
Джамайка
― В последние годы в «Химках» кого только ни было: и ямайца Эррола Стивенса, который все свободное время проводил в «Ашане», и француза Сансони, чемпиона мира по пляжному футболу. Самый необычный легионер, с которым вы когда-либо пересекались?
― Как раз этот парень с Жамайки, наверное. Слышал, что он не очень позитивно отзывался о своей карьере в «Химках», но вообще неудивительно, что ему тяжело было адаптироваться в первой лиге ― как и всем, кто приезжает из таких далеких стран. У нас вот недавно японец играл ― ему тоже тяжело было подстроиться под Россию. Одно дело, когда приезжает звезда, и вокруг нее все носятся, решают все бытовые проблемы и прочее. Другое ― когда игрок, скажем, средний, у него нет таких условий, и обустраиваться приходится самому. Это очень сложно. А самый необычный легионер, наверное, как раз этот парень с Джамайки. Я, кстати, в 2001-м ездил туда отдыхать, очень экзотичная страна, вообще, как другая планета. И люди необычные.
― Стивенс рассказывал, как его просили захватить с родины марихуаны. Вас ― тоже?
― А там это практикуется? Я даже не знал, если честно. Так что нет, не просили. Я, кстати, еще одного легионера вспомнил интересного.
― Да.
― В «Динамо» играл лет пять назад африканец Паскаль ― его то ли болельщики другой команды избили, когда он в динамовской форме гулял, то ли еще что-то в этом роде. Я его после этого постоянно на машине до дома подвозил, нам же по пути было со стадиона ― он где-то на Октябрьском поле жил, и, когда я с Динамо ехал к себе в Крылатское, и к нему заворачивал. Иногда даже до подъезда доводил его. Ему, конечно, очень страшно после этого случая было.
― Вы теперь готовьтесь, раз в Facebook появились ― и Стивенсы, и Паскали повалят в друзья.
― Серьезно? Класс. Правда, я же все равно пообщаться с ними не смогу ― английского не знаю (улыбается). Только так, на гостиничном уровне ― room, breakfast, все такое. Хотя хотелось выучить очень сильно, но то ли память короткая совсем, то ли силы воли не хватает. Несколько раз делал заходы, репетиторов нанимал, в интернете самоучители искал, но пока все равно никак руки не доходят.
Достойно
― До того, как в «Химках» появился Олег Долматов, вы работали, возможно, с самым необычным российским тренером. Перед командировкой в Подмосковье Александр Григорян всю жизнь тренировал женские команды. Какого было работать с таким тренером?
― Необычно, конечно, очень. Но тут даже дело не в том, что он тренировал женщин, а сам по себе человек был такой. Например, постоянно затевал всякие конкурсы. Это еще на сборах было ― делились на три команды, играли мини-турнир. Те, кто занимал второе место, должны были петь песню, а проигравшие ― танцевать под нее. Или устраивал боксерские бои между ребятами ― перчатки приносил, еще что-то. Пытался так разбудить команду, встряхнуть. Но стариков, таких как я, это не касалось. Мы только смотрели.
― Самый неординарный тренер в вашей карьере?
― «Динамо», в котором я играл, в какой-то момент возглавил Бондаренко. И первое, что он попросил для себя ― это рупор. Это было очень необычно. Естественно, потом были приколы на эту тему. Как-то раз за нами приехал автобус, который должен был отвезти нас на тренировку. И пока он там парковался, двери открывал, чтобы мы вошли, парни начали пасоваться, жонглировать ― как обычно бывает, прелюдия такая. И в этот момент Бондаренко берет свой рупор, и как экскурсовод кричит: «Ребята, ребята, не расходимся, проходим в автобус».
― Что у вас в «Химках» вообще сейчас за команда? Можете собраться и всем составом рвануть, скажем, куда-нибудь на природу?
― В этом году, когда у нас дела шли не ладно, нам даже руководство клуба рекомендовало где-нибудь посидеть всей командой. Естественно, и просто в ресторанах встречались, а однажды поехали все в пейнтбол играть. Для меня это в первый раз в жизни было, так что я только секунд 30 мог не подстреленным бегать. А когда попадают ― действительно больно. Подобные выезды на природу во всех командах были, не только в «Химках». В «Динамо», когда еще президентом Заварзин был, мы несколько раз на теплоходе по Москва-реке плавали. Приглашали каких-то артистов, мы могли взять с собой жен, потанцевать. В «Зените» тоже ездили в какие-то водные места, на скутерах гоняли, на лошадях катались. Это помогает поднять командный дух.
― В июле в «Химки» пришел Олег Долматов. Что изменилось с его приходом?
― По сравнению с Григоряном Долматов ― вообще другой человек. У него другой стиль работы ― очень эмоционально все переживает, пропускает через себя. Пытается вдолбить ребятам понимание футбола. И очень много времени уделяет стандартам, что, я считаю, приносит свои плоды. В последнее время мы чуть ли не 80 процентов мячей забили со стандартов. Мне кажется, что дела в «Химках» налаживаются, и это здорово. Мой контракт действует до конца мая, и я очень надеюсь, что оставшуюся часть сезона мы проведем достойно.
|
| |
|
