«Когда закончу карьеру, перееду в Калининград, буду жить в своем доме, чаёк на веранде пить, и чтобы тишина вокруг». Фото: fc-anji.ru
Плыл прохладный лондонский вечер. Народ теснился, как в трюме, в шумных пабах: работа окончена, пора отдыхать. Со второго этажа мчащегося автобуса и я себе высматривал заведение, где можно было бы посидеть за пинтой «Джона Смита», как вдруг телефон издал нечастый для роуминга звук: SMS. От Германа Ткаченко. «Заедешь к нам в Zuma?» Это могло означать лишь одно. Герман встречается с Жирковым. Любопытно. «Оk, скоро буду».
В дорогостоящем корабле «Анжи», возводимом на деньги миллиардера Керимова, Герман Ткаченко — и главный проектировщик, и главный рекрутер.
Шла вторая неделя июля, Юрий Жирков дважды в день тренировался с «Челси», а о его возможном уходе не писали даже в колонках слухов. Если пресса и болельщики и задавались вопросом от будущем Жиркова, то только в контексте «понравится ли он новому тренеру «Челси» Виллаш-Боашу или нет».
Выходит, ужин Ткаченко и Жиркова — пробный шар, разведка морем, догадываюсь я и пересаживаюсь из автобуса в такси: так быстрее.
Моднейший японский ресторан Zuma бурлил и пенился холеными мужчинами и красивыми женщинами. В укромном уголке, подтверждая важность разговора, сидели Герман и Юра с женой Инной. Где-то неподалеку чернел силуэт Сола Кэмпбелла.
— А его в «Анжи» не хотите? — кивая в сторону бывшего защитника «Арсенала», я попробовал угадать тему беседы. — Он всего на год младше Роберто Карлоса!
Герман хитро ухмыльнулся.
Точно! Где-то на середине зажаренной в сладком соусе трески Ткаченко и Жирков заговорили о возможном переходе в «Анжи». То есть так: Герман сделал предложение. Этот момент я не застал, но по беспокойному взгляду Юры понял: перед ним теперь непростой выбор.
Когда после ужина кеб умчал Германа в лондонскую ночь, Жирков своим тихим голосом спросил меня: «Как думаешь, стоит идти в «Анжи»?
Я опешил. Удивительно, что игрок «Челси» и сборной России спрашивает об этом не самого близкого своего приятеля. Но чуть позже понял, что это и есть главная черта его характера: насколько на поле Жирков решительный и целеустремленный, настолько в жизни — сомневающийся. Он привык все обдумывать подолгу, взвешивать, советоваться.
— Знаешь, как журналисту мне бы хотелось, чтобы ты остался в «Челси», — честно рубанул я.
Повисла пауза.
— Просто мне очень хочется домой, — пронзительно, как будто долго готовил эту реплику, сказал Жирков.
На самом деле все эти два года он не был счастлив в Англии. Со стороны мы могли догадываться об этом по статистике игр за «Челси» — этих игр было слишком мало. А остальное стало понятно из пятиминутного разговора. Шумный Лондон вокруг заставлял Жиркова повышать голос, я даже ни о чем его не спрашивал, Юра говорил сам.
— Все здесь чужое для меня. Так и не привык к этой жизни... И представляешь, ребенку в визе отказали... Вообще не понимаю, как такое возможно!..
Это был другой Жирков, не тот, к которому я привык. Он говорил громко и эмоционально, чувствовалось, что наболело.
— «Челси» не «Челси» — это не важно, мне просто очень неуютно в Англии... — Жирков
как-то мечтательно задумался. — А знаешь, чего мне хочется больше всего? Когда закончу карьеру, перееду в Калининград, буду жить в своем доме, чаёк на веранде пить, и чтобы тишина вокруг...
— Угу, — только и смог ответить я.
После одной этой реплики у меня будто собрался пазл. На самом деле Жирков очень домашний парень, ему нужно, чтобы вокруг говорили на русском языке, чтобы все было родное, знакомое. Да при чем тут Лондон или гипотетическая аренда в крупный Бирмингем или тихий уездный Уиган! Наверное, Жиркову было бы неуютно хоть в Милане или Париже. Везде, кроме России. Казалось, это делало переговорные позиции Ткаченко беспроигрышными.
Когда Жирков уезжал из России, «Анжи» был утлым суденышком, плавал медленно, от обороны, все время рискуя осесть на мели. Сейчас этот клуб делает заманчивое предложение футболисту «Челси», и видно, что Жиркову трудно соединить те свои воспоминания и сегодняшнюю реальность.
Во время второй встречи Ткаченко берется объяснять, что все изменилось. Пока нам несут утку по-пекински, Герман рассекает ладонью воздух, жестикулирует. Аргументы летят один за одним. Даже официанты приостановились, чтобы послушать.
— Юра, мы хотим позвать Это’О, через пару лет будем играть в Лиге чемпионов!
У Жиркова заблестели глаза. Листочек, где рукой Германа под схемой с будущими игроками «Анжи» была написана сумма его личного контракта, Юра украдкой прижимал к столу. С деньгами было все понятно, они хорошие. Жиркову нужно удостовериться, что в «Анжи» интересно будет играть в футбол. Но на словах этого не объяснишь. Герман был убедителен, но полного доверия Жиркова тем не менее не добился. Прыгнув в такси, Ткаченко, как и накануне, оставил Юре свой «мерс» с разговорчивым водителем-сербом и неподъемный груз размышлений. Видно, что Жиркову просто трудно представить себя в команде, у которой нет приставки «топ».
— Кто-то говорит: иди! Кто-то говорит: не надо! Я пока не решил, как мне быть... — Жирков снова в сомнениях.
Идя по шумному вечернему Лондону вместе с игроком «Челси», я вдруг тоже ощутил тяжесть этого выбора. Сомневающийся Жирков не просто боялся переходить в «Анжи», он на самом деле боялся сделать серьезный шаг. Жена Инна тихо подсказала: «Юра, ты сам должен решить». И это Жиркова еще больше сбивало с толку. А тут как раз позывные сигналы от московского «Динамо».
— Они на меня выходили, но сейчас куда-то исчезли, — очередным лондонским вечером Жирков рассказывает про контакты с «Динамо».
Именно так в моем представлении и должны выглядеть настоящие футбольные переговоры: веранда роскошного отеля, мурлыкающее пианино в уголочке, сигарный дым от джентльмена, похожего на Черчилля, у нас на столике — чай.
— Юра, я точно знаю: «Динамо» тебя не купит! — реагирует Герман.
Наверняка это были самые трудные для Жиркова дни. Когда он выходит играть в футбол, все для него ясно: вот мяч, соперник там — вперед! Кто еще в нашем футболе может с такой наглостью и таким напором лезть на одного, второго, третьего?.. Но тут, за столом, все по-другому. На веранде становится меньше народу, чай допит, Жирков смотрит на часы. Герман чувствует, что настало время для еще одного аргумента:
— Карпин разговаривал о тебе с Романом три раза, а мы общались с Романом тридцать три! И только в последний раз он сказал: о’кей. Пойми, он не хотел тебя продавать, но в конце концов...
Пауза была призвана произвести драматический эффект. Ради Жиркова «Анжи» готов на все, посыл такой: мы уговорили Абрамовича, неужели, Юра, после этого ты сможешь нам отказать? Уверен, в ситуации выбора Жирков думал об одном: скорее бы уже поле... скорей мяч, разобраться с соперником. Самое сложное для него — разбираться со своими сомнениями.
— Я точно вернусь в Россию, потому что хочу домой и хочу играть, — уверенно произносит Жирков. И тут же оговаривается: — Но я не могу так сразу сказать «да», не могу...
Мы прогуливались по так и не ставшему для Жиркова родным Лондону. До окончательного решения оставался один маленький шажок. Кстати, в газетах и на новостных лентах по-прежнему тишина. Несколько дней переговоров не расплескали тайную пока информацию. Я покупаю у метро Evening Standard, открываю спортивную страницу и подкалываю Жиркова:
— Ну что, когда ждать заголовка «Из «Челси» в «Анжи»?
Но Юра в своих мыслях.
— Интересно, а что Игнашевич напишет в своем блоге после моего перехода? — вдруг очень задорно спросил сам себя Юра, будто прямо в эту секунду все для себя решил. — А кстати, когда «Анжи» с ЦСКА играет?
Через несколько дней Юрий Жирков улетел с «Челси» на далекий азиатский сбор. Ему все-таки потребовалось еще время — чтобы суммировать все слова, советы, все за и против. Я следил за ситуацией уже из Москвы. «Челси» хотел за Жиркова немало денег (?15 млн). Этот трансфер в России могли потянуть, пожалуй, только два клуба. Один из них — «Анжи». Второй — «Зенит».
Я был уверен, что Ткаченко настигнет Жиркова и в Азии — чтобы еще раз посидеть с ним за чаем. Но, как оказалось, Герман выбрал более хитрый способ напоминания о себе. «Слушай, ко мне тут подошел Бенаюн и говорит: не отказывай «Анжи», — вдруг получаю SMS от Жиркова. Хм... Вот так и делаются трансферы. Интересно, кто подходил к Это’О с аналогичной фразой? Хавьер Дзанетти?
Спустя две недели после ужина в Zuma газетный заголовок: «Жирков в Анжи». Они наконец договорились. Хотя прежде всего Жирков договорился с самим собой. В следующий раз мы встретились с ним на базе «Анжи» в Кратово. Жирков был спокойным и довольным. Фух, земля.
|
