Еще во время игровой карьеры я стал задумываться над тем, каким путем идти дальше, как совершенствоваться. Тренерская профессия мне всегда нравилась. Почему-то мне было по душе учить, тренировать. Нравилось влезать в нюансы тактических перестроений и изменений.
 В достаточно молодом возрасте мне попалась в руки книга Эрика Бэтти «Современная тактика футбола». Я с удовольствием читал такую литературу. Мне были интересны игровые стили. Я задумывался над тем, почему тот или иной стиль дает результат, а другой нет. И я принял для себя решение, что по окончании игровой карьеры уделю внимание тренерской карьере.
Я закончил соответствующий ВУЗ. И, в принципе, считаю самым главным самообразование. Мне интересно учиться до сегодняшнего дня. Я смотрю каждый матч с карандашом и рабочей тетрадью. Записываю то, что мне интересно, независимо от уровня игры. Интересно взять какие-либо штрихи, нюансы. Думаю, что многие должны были обратить внимание, что с приходом Спаллетти «Зенит» стал по-другому разыгрывать стандарты. При остановках игры футболисты не ждут свистка судьи, а моментально разыгрывают мяч. Так было забито несколько голов.
Моуринью стал большим тренером, потому что он анализирует каждый день. Мне всегда нравился анализ любого действия. Я работал с детьми, тренировал коллектив физкультуры, прошел все ступени тренерского пути. Могу сказать, что считаю неправильной ситуацию, когда игроку сразу по окончании его игровой карьеры дают тренировать большую команду. Он должен пройти все ступени, а мы должны увидеть, есть ли у него талант. Не каждый человек может стать художником. Не каждому дано быть хирургом. Тренер – такая же штучная профессия. Профессия творческая. Тренер должен работать над собой. Много читать. Просто так, случайно, никто не может стать тренером. Числиться тренером – да. Многие могут.
Знаете, что отличает настоящего тренера от того, кто просто занимает должность? Всего три критерия. Больше не нужно. Первое: рост игроков. Второе: постановка игры или режиссура. Пришел Тарханов в «Крылья советов», и команда заиграла в совершенно другой футбол. Третий компонент: результат. Результат может быть разным: от победы в элите до сохранения прописки во второй лиге. Это зависит от возможностей клуба. Три критерия. Все остальное – словоблудие.
Есть тренеры, я их называю «имиджевыми». Они красиво одеваются, красиво говорят. Но посмотрите – подготовили ли они кого-нибудь за всю свою карьеру? Начинаешь смотреть, а там пусто!
Нельзя выдавать всем подряд диплом категории “Pro”. Человек должен проработать на каком-либо уровне: либо с юношами, либо с коллективом физкультуры. По истечении определенного времени наиболее успешные должны объединяться в группы, которые могут получить лицензии категории «А» и перейти на уровень работы в первом российском или украинском дивизионе. И лишь затем, показав результат соответствующего уровня, человек может претендовать на получение лицензии «Pro». Ее нужно заслужить.
При этом я считаю, что таким специалистам, как Романцев, Бышовец, Газзаев, Бердыев, Непомнящий, Тарханов, Гаджиев, Семин, Игнатьев «Pro» диплом не нужен. Они своей работой, своим трудом, своей жизнью все доказали. Они должны автоматически от федерации футбола страны получать такие лицензии. Ведь они – тренерская элита.
В современном футболе чуть ли не работодатели хотят подменять тренеров. Вмешиваются в состав. Но это не от большого ума. Грамотные руководители находятся в VIP-ложе и после игры всегда приходят поблагодарить команду и тренера за игру. Это искусство руководителей высокого уровня.
Раньше работать тренеру было интереснее. Не было таких денег, которые крутятся сейчас в футболе. Не было тотализаторов, не было агентов. Не было закулисной заразы. Тренер – заложник этой системы, он не знает, что происходит у него за спиной. Раньше мы просто чисто и искренне любили футбол. Все без исключения: и футболисты, и тренеры, и функционеры. Сейчас же много наносного, что мешает футболу. В ряде стран (Италии, Польше) мы увидели, что хирургическое вмешательство дало возможность очиститься от этого. Я, например, против того, чтобы принимались ставки тотализаторов на матчи внутреннего первенства. На международные игры – пожалуйста. Иначе появляются прямые интересы определенных людей. А в результате страдает тренер, ведь он отвечает за результат. Поэтому футбол стал не таким чистым, каким он был раньше. Правда, и жизнь стала другой. И напряжение у тренера, давление на него, стало несоизмеримо выше. Тренера могут «подвинуть» после любого матча.
Я ярый противник того, что произошло в московском «Локомотиве». Юрий Семин, с которым я в очень хороших, приятельских отношениях – это замечательный тренер и человек. Они вместе с Валерием Филатовым создали «Локо». Сделали его клубом высокого уровня. Семин слепил команду, которая становилась чемпионом, играла в еврокубках, поставляла игроков сборной. Потом сам тренировал национальную команду России. В этом году команда входит в лучшую пятерку чемпионата. И тут человеку создают ситуацию, из-за которой он должен уйти. Почему? Из-за чего? Это же его семья! Его любят журналисты, болельщики. Он там свой. Он творит, создает. Но делается ситуация, в которой тренеру невозможно работать. Это в корне неправильно. Неправильно решать свои местечковые задачи. От этого страдает футбол.
Я не знаю, как сегодня преподают в ВШТ. Думаю, что также высококачественно как и раньше, когда учился я. Было очень интересно. Отношения были очень профессиональными со всех сторон. Как от преподавателей, так и от слушателей. Потом я и сам был лектором в ВШТ. Причем в достаточно раннем возрасте. Я был вторым тренером Винницкой «Нивы» и был приглашен читать лекции для слушателей, среди которых были Курбан Бердыев и Александр Старков. Я рассказывал о своем видении футбола. Меня постоянно включают в различные группы. Наверное, сейчас нет ни одного тренера на Украине, которому я бы не читал лекции. Я считаю, что тренеры должны делиться информацией друг с другом. Необходимо обмениваться опытом.
Существует проблема постсоветских тренеров, о которой мало кто говорит. Нас не пускают за рубеж. Не потому, что мы хуже. Мы ничем не хуже. Ведущие тренеры постсоветского пространства ничем не уступают, а во многих моментах опережают своих конкурентов. Мы совсем по-другому относимся к знаниям. Мы очень дисциплинированы и амбициозны. Но есть нюансы. Тот рынок специально закрыт европейскими агентами, которые не хотят нас подпускать. Ведь агенты стоят за тренерами. И как только освобождается место, они отправляют туда своих клиентов. Далеко ходить за примером не нужно. Не так давно я должен был принимать греческий «АЕК». И люди, которые меня представляют в Европе, уже почти согласовали все условия контракта. И в этот момент из «Севильи» «уходят» Хименеса. Моментально его агенты едут в клуб и переворачивают ситуацию таким образом, чтобы взяли их подопечного. Приводят пример, что никто с постсоветского пространства не работает за рубежом.
Мы же с распростертыми объятиями принимаем тренера из любой страны мира. Почему так? Правда, мы создаем им условия в несколько раз лучше, чем для собственных тренеров. А нужно ценить своих специалистов. Они вполне заслуживают права тренировать отечественные топ-клубы на тех условиях, которые предоставляются иностранцам. Мы почему-то считаем, что все импортное лучше. Да не лучше! Ничем мы не хуже! Я сталкивался с этим и в других странах. Только твоя фамилия где-то проходит, тут же слышишь: «Нет, из России и Украины не нужно никого брать». Почему? За счет чего? Из-за того, что мы можем сработать так, что к местным специалистам будет хуже отношение? Из-за того, что поймут, что можно выдать результат на более низких условиях? Поймут, что их реноме завышено?
Очень хорошо, что в России возникла организация, возглавляемая Михаилом Гершковичем, которая защищает тренеров. Ведь тренеры не защищены. Игроки защищены лучше. Игрок может поехать играть за границу. Мы же – нет. Начинают рассказывать небылицы о том, что мы не знаем местного языка. А как же Гус Хиддиинк? Дик Адвокаат? Спаллетти? Скала? Лаудруп? Рамос? Артур Жорже? Ребер? Другие? Что, они знают русский язык? Не знают. Но на это никто не смотрит, когда они приходят.
За нами нет таких агентов, которые могли бы подобно зарубежным менеджерам-коршунам вцепиться клещами в клубы и решать там вопросы. И наши тренеры не могут попробовать силы в другом чемпионате. В другом футболе. А готовиться в другом чемпионате к играм очень интересно. В России и Украине все всё про всех знают, могут с закрытыми глазами назвать схемы команд. А было бы интересно поработать в Испании, Италии или Германии. Мы варимся в собственном соку. Это большая проблема, о которой никто не говорит. Почему-то боятся.
Я начинал карьеру в комплексной научной группе киевского «Динамо». Там мы занимался аналитикой. Было очень интересно. Это был советский период. «Динамо» было одним из лидеров отечественного футбола. Столкнуться с модельными характеристиками, тактическими планами – конечно, это много дает. Понимаешь, к чему игроки и тренеры должны были стремиться.
Раньше не было такого количества тренеров которое есть сегодня. Например, с 2002 года у меня в штабе есть тренеры по амплуа. Тренеры вратарей, защитников, полузащитников и нападающих. В то время были только старший тренер и второй тренер. В 1987 году меня позвал в запорожское «Торпедо» Александр Гуржеев. «Торпедо» играло во второй лиге. А в том же городе была команда «Металлург», которая выступала в первом дивизионе. Ее возглавлял опытный специалист Александр Томах. Он приметил меня и пригласил поработать на более высоком уровне. Мы переговорили с Гуржеевым. Он отнесся нормально к моему переходу. Так я стал работать в запорожском «Металлурге». Было очень интересно. Совершенно другие матчи. Приходилось летать по всей стране.
Затем Томаху предложили интересный проект – винницкую «Ниву». «Нива» всегда готовила хороших игроков, была серьезным клубом. И мы с ним перебрались в Винницу. Там мы проработали несколько нет. После этого Томах решил уехать обратно в Запорожье, взять паузу. И сказал, что думает, что мне есть смысл остаться главным тренером «Нивы». К тому моменту, когда я стал старшим тренером, у меня уже был достаточный опыт работы помощником. Томах мне во всем доверял. Приходилось все делать: заниматься моделированием, анализом, физподготовкой, бегать с командой, разминать вратарей.
В «Ниве» мне удалось пройти очень хороший путь. Мы с моими помощниками открыли и довели до сборных немало футболистов. Олег Надуда, Сергей Нагорняк, Виталий Косовский, Саша Горшков – все мои воспитанники. Это была хорошая работа, которая дала возможность игрокам в дальнейшем выйти на серьезный уровень и поиграть в элитных лигах. Я очень горжусь этим. Горжусь и тем, что заметил в дубле «Металлурга» Дмитрия Чигринского. 17-летнего Максима Калиниченко я забрал в дубль «Днепра», а позже привез в «Спартак», когда сам перешел туда. Олега Гусева, играющего сегодня в киевском «Динамо», я нашел в сумской области и забрал его в киевский «Арсенал».
Когда я работал в «Торпедо», в Алуште (спартаковской базе в Крыму) мне довелось познакомиться с Олегом Романцевым, который в ту пору тренировал «Спартак» из Орджоникидзе. Он приехал с командой на сборы. Я смотрел, как они тренируются, он смотрел, как тренируемся мы. Между нами завязалась дружба, которая поддерживается до сегодняшнего дня. Романцев и раньше приглашал меня в «Спартак», но в ту пору, когда бросить «Ниву» мне было неудобно.
В 1994 году, когда Александр Тарханов принял ЦСКА, Романцев остался без помощника. И он позвонил мне и предложил переехать в Москву. Тогда Родионов и Черенков еще были игроками. Олегом Ивановичем уже была выстроена команда как единый механизм. Игроки понимали друг друга с полуслова. В команде были Черчесов, Никифоров, Онопко, Цимбаларь, Пятницкий. Только что взяли молодых Аленичева, Хлестова, Надуду и Ананко. Заиграл в первой команде Андрей Тихонов. На следующий год мы привлекли из школы Егора Титова. По классу, по игре, мы имели огромное преимущество в чемпионате. И это заслуга Олега Романцева. Ему удалось найти правильные позиции для игроков. Например, нападающего Никифорова он мог использовать и как защитника, и как опорного полузащитника. Многие игроки попадали в состав соборной России. У нас была психология победителей и очень хорошая обстановка в команде. Все поддерживали друг друга, была уверенность в своих силах.
В то время чемпионат был какой-то другой. Мягче и футбольнее, что ли. Или мы были наивнее и моложе? Может, «Спартак» был слишком сильным. Все говорили, что у нас лучшие игроки. Но лучшими они становились благодаря работе Романцева и тренерского штаба. Сейчас уровень чемпионата достаточно высокий. Работая в «Тереке», я это почувствовал.
Мне очень нравились беседы с Николаем Петровичем Старостиным. Это был большой человек. Он мне говорил: «Знаете, что написано на знамени «Спартака»? «Все потеряно, кроме чести». Это чистая, честная команда. Мы можем проиграть. Но мы должны достойно смотреть болельщикам в лицо.». Он очень дорожил именем и имиджем «Спартака». Эти встречи мне очень многое дали.
В «Спартаке» я по-другому стал смотреть на многие вещи. Например, на то, что ничья для команды была сродни поражению. Все были уверены. Не самоуверенны, а уверены. Капитан команды, Виктор Онопко, первым выходил на тренировку и брал сетку мячей. Никакой дедовщины не было. Более возрастные игроки были требовательны к молодежи. Андрей Пятницкий подсказывал, помогал. Если молодой игрок попадал в команду, то ему ничего не разжевывали. Все понимали, что он по каким-то критериям подходит под видение спартаковской игры. Считалось, что он сам должен быстро все схватывать. Тренеры делали определенные поправки, объясняли нюансы. У нас была своя система, которая позволяла игрокам быстро сыгрываться с теми, кто был костяком. 
Фигуры, равной Олегу Романцеву в «Спартаке» не будет никогда. Он самый сильный, самый лучший тренер. Он вывел сборную на чемпионат Европы и чемпионат Мира. Не раз доказывал свою квалификацию со «Спартаком». А тогда у красно-белых не было таких возможностей, которые есть у нынешней команды. Близко не было. Нам приходилось продавать ведущих игроков: Мостового, Карпина, Никифорова. Затем создавать новую команду. Но «Спартак» играл в свой футбол. Мало того, приход большого количества легионеров не дает возможности иметь хороший микроклимат внутри. За красно-белую полосу никто из иностранцев не играет. Они играют за деньги. Для нас же спартаковский ромб и полоса значили, значат и будут значить до конца жизни много.
Вы можете сказать: «В «Зените» ведь тоже есть легионеры!». Да. Но это легионеры высочайшего уровня, такие как Данни и Бруну Алвеш. А остальные – россияне. Семака с Бухаровым «Зенит» купил не просто так. Костяк все равно составляют русские игроки. В «Спартаке» же за весь чемпионат из россиян только Шешуков и Баженов забивали мячи. Все остальные голы на счету легионеров. Алекс и Веллитон – игроки очень хорошего уровня. Но в «Спартаке» все должны быть такими. «Зенит» в этом плане показывает хороший пример. А посмотрите, какого уровня игроков берет ЦСКА. Думбия, Вагнер, Тошич, Хонда. Вся оборона – россияне. А в атаке, за исключением Дзагоева, все легионеры. Но легионеры высочайшего уровня. И мне нравится, как ЦСКА ведет селекцию.
Причина того, что сейчас в России стало меньше талантливых молодых игроков, проста. Ушло много детских тренеров, которые за копейки готовили игроков. А другие люди, агенты, брали их под себя, отдавая тренерам маленькие суммы, и затем делали на игроках деньги. Труд детского тренера опущен до уровня асфальта. Средние тренеры не смогут никого подготовить. Нужно создать элиту детских тренеров в определенных центрах. Создать им шикарнейшие условия. И финансовые, и бытовые. Создать материально-техническую базу. А ситуация, когда игроков готовят одни, а продают другие сродни тому, как вырощенные в деревне помидоры забираются и продаются на рынке по той цене, по которой хочется. Без детских тренеров не будет футбола.
Я бы хотел, чтобы во главе моего (а я всегда буду его считать моим) «Спартака» стоял Олег Романцев. Тогда красно-белые вернут свои славные традиции. Это непросто. Но Олег Иванович – как раз тот человек, который не боится сложностей. Он давал, дает и будет давать результат тогда, когда другие дать его не могут. Он самый сильный тренер, которого я знаю. У него нет мелочей. Нет выходных. Он много читает, много работает. Да, он закрыт. Но у каждого человека свой стиль.
На месте Олега Ивановича я бы не стал принимать «Динамо» в ту пору, когда команда могла вылететь. В тот период он очень рисковал. Я спрашивал его об этом. Он отвечал, что не мог отказать людям, которые на него рассчитывали в сложной ситуации. Я рассчитывал, что после того, как он оставил команду в элите, ему будут созданы все условия для работы. Но потом начали привозиться игроки, которых он не приглашал. Большая группа футболистов, в частности из Португалии. Были хорошие игроки, но были и весьма средние. Очень тяжело было управлять. Тренер планировал сбор в Турции, а игроки приходили и заявляли, что они будут в Португалии. В такой ситуации Романцев не будет работать. И я не буду. Уважающий себя тренер не потерпит вмешательства в его работу.
Аналогичная ситуация была в «Сатурне». Олегу Ивановичу привозили игроков, которые не согласовывались с ним и с его видением.
Почему в «Спартаке» был результат? Романцев был и президент, и главный тренер. Сам решал, какие игроки будут в команде, а каких надо продать. Ему никто не мешал.
Я всю жизнь буду относиться с любовью к «Спартаку». Многие спрашивают меня: «Как ты любишь «Спартак», ты же украинец?». А как я могу его не любить? Люди ко мне здорово отнеслись. «Спартак» дал мне много. Как я могу плевать в тот колодец, из которого пью воду? Я благодарен Господу, что шесть великолепных лет мне довелось проработать в «Спартаке». Выиграть пять золотых медалей, сыграть в Лиге Чемпионов, пообщаться с игроками сборной. В России я по-настоящему болею за «Спартак» и «Терек». Я с огромным уважением отношусь к тем людям, которые позволили мне работать в этих клубах. Нас приняли как в свою семью.
|
